Бастарды [СИ] - Баса
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Молодой человек напротив достаточно высок, ухожен, одет в серый костюм. Волосы невероятно длинные для Аристократа, собраны в хвост на затылке. Карие глаза. Не прятал взор, не юлил, говорил на чистоту. Тщеславен и находчив, а также сообразителен. С кем нужно иметь хорошие отношения, с кем нет. Предыдущий Барс предпочитал вести агрессивную политику в отношении Немии. Этот — делал шаг на встречу.
— Значит ли это, что ты протягиваешь руку дружбы? — насмешливо спросил я, осторожно попивая из белого, маленького бокала крепкий кофе с небольшой дозой коньяка.
Поставил на блюдце, чуть откинувшись на кресло спиной, руки положил на подлокотники. Телефон в который раз завибрировал. Поднял со стола мигающим экраном к себе и начал изучать. Мужчина напротив ответил:
— Протягиваю. Моему отцу не долго осталось, год, полгода. Близится его час. А мне деньги важнее гордости, — после небольшого молчания Барс заговорил. — Дмитрий, если ищешь темные пятна в моем рассказе или выискиваешь слабые места для шантажа, от первого лица будет лучше узнать…
— Ты про что? — я оторвал взгляд от экрана, на котором пошел чертов дождь. Да, чтоб тебя, сучка!
— Я про инфу, — кивнул Барс мне на телефон. — Исследуешь на предмет фальши? Партнерские отношения разве не на доверии основаны?
— Я тебя прошу, — усмехнулся наигранно. — О тебе необходимую информацию нашел. Ты относительно чист. Здесь моя баба, — развернул экран к лицу собеседника. А там почти крупный план, как к Ананиной в трусы полез этот урод. — Моя баба лижется с каким-то ушлепком. Вот думаю, кому и что сделать? Секунду подожди.
Прочь ухмылки. Взял телефон раздраженно нажал на экран водя, по сенсору. Подставил к уху. Через несколько гудков без предисловий отдал приказ и скинул телефон на столик. Неохотно взлохматил волосы.
Сейчас больше всего жаждал стол перевернуть куда-нибудь в окно и слышать, как рушится хрупкое стекло. Крошится, звенит и бьется. Ломается хрупкая конструкция.
Или рожу Бастарду гнилому разбить. Руки вывернуть из сустава. С удовольствием осуществил бы намерение.
Как этот мерзкий человечишка только мог подумать притронуться к МОЕЙ бабе — к МОЕЙ, мать его, собственности!?
— Может позже продолжим? — перебил мысли собеседник.
Я не охотно вернулся к реальности, к изысканной обстановке кафе, ее идеальным бежевым тонам. К успокаивающим цветам, но только не меня. Меня не успокаивало. Как бы красный цвет преобразил эту идеальную, живописную картину мнимого рая.
— Сейчас. Я тебя понял, готовь предложение, на мой номер скинешь. Сеть полностью блокируется: входящие, исходящие. Любые искажения полностью блокируются спутником. За сохранность разговоров отвечаю. Последний вопрос, — пока выудил деньги из кармана, мелочевку на расходы ежедневные. Отсчитал небольшое количество денег за кофе и поднял глаза.
— Что если твой папа обнаружит игру за его спиной, не боишься ремешком получить?
— Отец слеп, глух и туп в последнее время. Старость ли это или нет? Но я давно промышляю мелкими делишками за его спиной. В последний раз удалось из-под носу умыкнуть прекрасный договор. Он так и не нашел змею. Отца будто подменили…
— Предположим — я поверил. Не разочаруй, наследник, — я первый встал из-за стола, телефон спрятал в кармане. Официантка при входе вежливого поклонилась, улыбалась и сверкала белоснежными зубками.
На ходу подмигнул, отвечая такой же улыбкой.
Вот, как надо жить. Преклоняться, Ананина. Преклоняться передо мной и получишь тоже в ответ. Ты не пожелала идти этим путем. Твоя правда…
* * *
POV Вильмонт.
Ветер сегодня громкий слишком. Слив на уровне подоконника гремел от завываний ветра, мешал спать. А может причина не в шуме? А в мыслях?
Иван сделал один шаг и поставил мат. Хаски смог за несколько ходов поставить в безвыходное положение.
Обе партии проиграны. Как мне освободиться от их влияния? Сбежать? Но куда? В Арзонте у нас нет родственников, одна сестра двоюродная по маминой линии Ирина. Ее мужа Леху я услышала в баттле, когда раскусили Аристократов о планов насчет нас, а точнее намерения афродизиак засунуть в еду и питье.
Леха не лучший образчик идеального мужа. Не ладила с ним прежде. Зато с Ириной в детстве очень крепко дружили, несмотря на разницу в возрасте. Пять лет назад Ирина вышла замуж и покинула округ Герберта с тех пор редко, когда виделись, изредка переписывались по социальным сетям.
Сегодня ночью глаза не закрывались. Глядела сквозь комнату — через кровати девочек на окно, за которым покачивались темные ветви деревьев. Пришлось подушку переложить в ноги, чтобы лежать и смотреть, а не крутить головой.
Дверь распахнулась, полоска света прочертила ярко мебель и вскочившую от неожиданности Волчицу. Я повернула шею и заметила черные кроссовки с белой эмблемой Х.
— Подъем, Ананина! Тебя ждут, — знала, что услышу этот грубый голос. Кроссовки отдали приказ и закрыли за собой дверь.
Опустила ноги с кровати, нащупала дощатый пол, чуть прохладный. По нему развлекался, носился ветер. Штаны, валявшиеся на тумбочке медленно надела. Футболку черную, двести раз стиранную, носки, куртку. Засунула стопы в кеды и как можно медленнее двинулась на выход. Почти не гремели железяки на штанах, одни полы немного скрипели.
Вахтерша на первом этаже блюла порядок в общежитие. Нас, не видяще, пропустила.
Машина выехала в каком-то неизвестном направлении. На трассе поехали не налево — в сторону города, а направо — вглубь леса. Чернота за окном навевала плохие мысли. Куда мы ехали? И зачем?
Сердце громко ударяло, пинало подсказывая, кого могла увидеть. Что он мог сделать? Кроме одного очевидного ответа Хаски, как маленький ребенок, не знал отказа. Хочу и всё. Избалованный мальчик, увидевший меня, неизведанного зверька. Жутко мечтал посадить на цепь и погладить, но я цапнула за руку. Чем накажет неизведанное существо?
— Прибыли, — Глиста коротко сообщил деловым тоном. Аристократы остались сидеть внутри машины.
Я же боязливо не спеша приоткрыла дверцу из салона и вышла на улицу. Ночь властвовала везде, было темно от густоты деревьев. Я — внутри леса. Но здесь есть небольшая площадка забетонированная, на которой в хаотичном порядке разбросаны железные сооружения стенки для лазанья, качели, баскетбольное кольцо.
Фонарь одиноко горел в самом конце площадки на грани с лесом. Там беспрерывное движение и основная масса людей. Настороженно шла в том направлении, приглядываясь к событиям.
Движения были постоянны,
